Анализ стихотворения А.А.Фета "Заря прощается с землёю..."

                                                                                   А.Фет

Заря прощается с землею

Заря прощается с землею,

Ложится пар на дне долин,

Смотрю на лес, покрытый мглою,

И на огни его вершин.

 

Как незаметно потухают

Лучи и гаснут под конец!

С какою негой в них купают

Деревья пышный свой венец!

 

 И всё таинственней, безмерней

Их тень растет, растет, как сон;

Как тонко по заре вечерней

Их легкий очерк вознесен!

 

Как будто, чуя жизнь двойную

И ей овеяны вдвойне, -

И землю чувствуют родную

И в небо просятся оне.      <1858>

Анализ стихотворения

                                                                                                  Лишь у тебя, поэт, крылатый слова звук

Хватает на лету и закрепляет вдруг

И темный бред души, и трав неясный запах;

Так, для безбрежного покинув скудный дол,

Летит за облака Юпитера орел,

Сноп молнии неся мгновенный в верных лапах.

 

                                                                                                  А.Фет. «Как беден наш язык»

       Афанасий Афанасьевич Фет — выдающийся русский лирик, сумевший в своих стихах передать всю красоту природы. В творчестве А. Фета можно выделить два типа пейзажных стихотворений. В произведениях «Еще майская ночь», «Вечер», «Лес», «Степь вечером» он обращается непосредственно к изображению природы, используя при этом множество ярких деталей, сочных красок. Но не такие стихи являются сильной стороной его пейзажной лирики. Гораздо более значительны те, в которых доминируют эмоциональные впечатления от природы, настроения, порожденные встречей с ней. Разумеется, и здесь мы встретимся с яркими образами, но они не столько раскрывают характерные стороны природы, сколько выражают эмоциональные впечатления лирического героя. 
 Стихотворение «Заря прощается с землею...» принадлежит к разряду подобных произведений. Оно написано в 1858 году, когда А. Фет оставил военную службу.

 Уже в первых строчках дана основная антитеза, на которой построено все стихотворение: вечерняя заря над землею и темнеющие туманные долины.

А в следующих стихах первой строфы антитеза получает свое развитие:

 Смотрю на лес, покрытый мглою,

И на огни его вершин.

 Мотив Земли и Неба пронизывает все стихот­ворение Фета.

Лучи зари на лесных деревьях «потухают» и «гаснут под конец», но устремленный в небеса «пыш­ный венец» деревьев все еще купаются в их золо­том сиянии. И хотя «все таинственней, безмерней их тень растет, растет, как сон», «легкий очерк» вершин «вознесен» на ярком вечернем небе.  Небо и земля оказываются открытыми друг другу, а весь мир раздвигает свои границы «по верти­кали». Создается грандиозная картина мирозданья. Вверху ее — деревья, купающие свои кроны в лу­чах уходящей зари, внизу — наступающая мгла, окутанная паром земля.
Эмоциональное впечатление передается восклицательной интонацией предложений, а также исполь­зованием усилительных конструкций в их начале.
Природа у Фета «одушевлена», но правильнее говорить о  ее одухотворенности. Она живет своей особой жизнью, не каждый способен проникнуть в ее тайну, познать ее великий смысл. Лишь на высшей ступени духовного подъема человек может быть к этой жизни причастен.
  Стихотворение заканчивается строчками, полными глубокого смысла:

 Как будто, чуя жизнь двойную,

И ей овеяны вдвойне, —

И землю чувствуют родную,

И в небо просятся оне.

Образ этот можно воспринимать и в его параллелизме с внутренним миром человека. Стихия природы оказывается слитой с мельчайшими подробностями душевного состояния: любовью, желаниями, стремлениями и ощущениями. Любовь к родной земле и постоянное стремление оторваться от нее, жажда полета — вот что символизирует этот образ.
Как и в других стихах А. Фета здесь мы не найдем связи с какими-либо национальными, местными или историческими особенности картины природы. Перед нами вообще лес и вообще земля (хотя и имеющая определение «родная»). И основным мотивом является стремление лирического героя передать свои впечатления от подмеченного момента перехода природы из одного состояния в другое.

 Композиция

 Стихотворение состоит из четырех строф - четверостиший, каждое из которых объединено перекрестной рифмовкой: АБАБ. Первая строфа – упоминание о вечерней заре - еще без выделения деталей и без эмоционального отношения к закату землей.Первая строка – изображение пространственного «верха» – неба, на котором горит прощальная заря. Вторая строка, по контрасту, изображает пространственный «низ» – землю, ее низменные места: «Ложится пар на дне долин». Не названному, но подразумеваемому яркому закатному свету противопоставлен блеклый, стирающий все контуры предметов пар – туман.
Во второй половине строфы обнаруживается присутствие созерцателя – лирического героя и указаны предметы, на которые направлено его внимание: лес и его вершины. В первой из двух строк представлен лес, световая и цветовая характеристика которого – темная («покрытый мглою»), а во второй, замыкающей строфу, - вершины деревьев, чей свето-цветовой признак противоположен «мгле» леса: это «огонь». Происходит разрыв единого образа и одного цельного предмета: лес, деревья погружены в «мглу», а их вершины объяты ярким светом.
 Во второй строфе описание вершин деревьев в лучах заката уже детализировано: изображено постепенное угасание лучей в макушках кроны. Нейтральность тона отброшена и забыта: созерцатель любуется закатом как чудом (строфа состоит из двух восклицательных предложений: «Как <…>!», «С какою <…>!»).Во  второй строфе содержится развернутое олицетворение (деревья с негою купают свой венец), построенное на двух метафорах: «купают» и «венец» Четвертый стих первой строфы и четвертый стих второй говорят об одном и том же, но совсем по-разному: вначале было именование предмета, теперь это «пышная», «роскошная» сцена торжества вечерней природы. Метафора «купают» в применении к иносказательному «огню» лучей создает выразительный эффект противоречия, оксюморона (купают в огне). Слово «венец» благодаря своему первичному значению (‘корона’, ‘регалия царской власти’) придает деревьям, вечерней природе царственность.
 В третьей строфе преображение деревьев на вечерней заре непосредственно названо таинственным, чудесным, нереальным, показательна лексика строфы: «таинственней», «безмерней», «как сон». Парадоксальное сочетание – сращение образов тьмы и света развернуто «по направлению» к темноте: уже не лучи заходящего солнца, а тень от деревьев оказывается в поле зрения созерцателя. Темные деревья теперь противопоставлены закату как ярчайшему фону, на котором особенно ощутима их живая графика, «легкий очерк».
 Но темные деревья не только противопоставлены в этой строфе яркому закату. Они также наделены признаками стремления вверх, легкости, полета: «их легкий очерк» <…> вознесен». Они словно улетают ввысь.
 Четвертая строфа придает стихотворению новый смысл, превращая его из пейзажной зарисовки, из картины вечерней зари в философскую миниатюру, в символическую сцену. Деревья предстают подобием живых существ, причастных двум противоположным планам – земле и небу.

Образная структура

Вечер, закат – излюбленный романтический пейзаж. «Вечернее освещение» – почти обязательный признак варианта русской элегии, созданного прежде всего В.А. Жуковским. Однако в произведениях В.А. Жуковского мир небесный, чьим невесомым и неуловимым знаком оказываются закатные облака, обычно безусловно противопоставлен миру земному, в то время как у Фета в образе деревьев самым неожиданным образом соединено небесное и земное.

Земля и небо в понимании А. Фета не просто противостоят друг другу. Выражая разнонаправленные силы, они существуют только в своем двуедин-стве, более того — во взаимосвязи, во взаимопроникновении.

 Семантика (смысловое наполнение) образов неба и земли в стихотворении сложнее, чем в поэтической традиции, именуемой романтической. У В.А. Жуковского небо в ценностном отношении безусловно и безмерно превосходит землю (и, как частное выражение земного начала, море, тянущееся к «высокому небу» как к вечному идеалу – элегия «Море»). «Скучные песни земли» противопоставляет «миру печали и слез»                                    М.Ю. Лермонтов (стихотворение «Ангел»). А в лермонтовской поэме «Мцыри» показано трагическое разрушение гармонии неба и земли.   Однако в пределах мира природного земля, растения, птицы, животные могли и не противопоставляться небу, как в «Пророке» и в «Выхожу один я на дорогу…» М.Ю. Лермонтова: «звезды» слушают пророка, которому покорны существа пустыни, «тварь земная»; земля «спит в сияньи голубом» и «пустыня внемлет богу». Но такой «союз» неба и земли исключает мотивы стремления вверх, прочь от земли.
 В фетовском стихотворении одновременно работают «механизмы» разделения и слияния: свет контрастирует с мраком, деревьям противопоставлены их вершины, но сливаются, посредством поэтических метафор в образе заката примиряются «огонь» и водная стихия (ассоциации с водой заре придает метафора «купают»). Деревья с их «венцом» уподоблены не только царям, но и прекрасным купальщицам.
Строки «Как будто, чуя жизнь двойную / И ей овеяны вдвойне» напоминают тютчевский мотив двойной жизни. Так, у Ф.И. Тютчева в стихотворении «Лебедь» «двойною бездной» верхнего мира (неба) и нижнего (воды) окружен лебедь. Однако в тютчевской поэзии мотив двойной жизни представлен, как правило, в виде антитезы гармонии и хаоса, олицетворенной в образах дня и ночи (стихотворение «День и ночь» и другие).

Метр и ритм. Синтаксис

Стихотворение написано четырехстопным ямбом – самым распространенным размером русской поэзии, в смысловом отношении нейтральным (четырехстопный ямб не был закреплен за каким-то определенным кругом тем). Чередуются строки с женскими (нечетные) и мужскими (четные) окончаниями. Перекрестная рифма с женскими нечетными и мужскими четными стихами вообще характерна для фетовской поэзии. Однако в анализируемом тексте, она словно получает дополнительную смысловую мотивировку, чередования рифм как бы отражают сам принцип двойственности, «двойной жизни», лежащий в основе бытия.  Для ритмики стихотворения показательно отсутствие ударения на первой стопе в четвертом стихе: «И на огни его вершин» (метрическое ударение должно падать на звук «а» в предлоге «на»). Благодаря этому создается интонационное ускорение в строке, выражающее мотив полета, устремленности «огней вершин» в небо.
В стихотворении есть два сильных переноса – несовпадения границ строки и межстиховых пауз с границами синтаксическими и паузами, диктуемыми ими: «Как незаметно потухают / Лучи и гаснут под конец» и «С какою негой в них купают / Деревья пышный свой венец». Посредством первого переноса выделено слово «лучи» – одно из ключевых слов текста, с которым связаны такие значения, как ‘свет’ и ‘небесный мир’. Логическое ударение, особенно заметно благодаря  инверсии; должно быть: «Как незаметно потухают и гаснут под конец лучи» или «Как незаметно лучи потухают и гаснут под конец». Одновременно ритмико-синтаксический перенос служит выражению мотива угасания лучей, интонационно «предвещая» наступление темноты, о котором сообщается во второй из двух строк.
Эффект второго переноса – иной. В строках «С какою негой в них купают / Деревья пышный свой венец» нет нарушения правильного порядка слов (последовательность слов купают деревья менее привычна, чем деревья купают, но вполне допустима нормами языка). Акцент делается на глаголе «купают». Таким образом усиливается мотив упоения деревьев воздушной стихией.
Завершается текст синтаксическим параллелизмом строк, воплощающих мотив двойной жизни: «И землю чувствуют родную / И в небо просятся оне». Обе строки открываются союзом «и», за которым следуют существительные в винительном падеже, а потом – глаголы-сказуемые.

Звуковой строй

В стихотворении выделены парные (звонкий – глухой) звуки «з» и «с». Звуков «з» - девять, а «с» - тринадцать, в сумме больше, чем каких-либо других отдельных согласных. Эти звуки ассоциируются и со значением ‘свет’ (заря, вознесен), и со значениями ‘земля’ и ‘темнота’ (земля, гаснут). Заря и земля – два главных поэтических понятия  в этом тексте, названные уже в первой строке.
Происходит своеобразное  соотнесение  противоположных  сфер .В слове «лес» также присутствует звук «с»; в стихотворении лес – соединительное звено, средостение между миром горним и дольним.
 С устремлением к небу, с мотивом полета ассоциируется прежде всего гласный звук /э/ в сочетании с «легким», «полувоздушным» согласным /в/: «И ей овеяны вдвойне». Фонетически в этой строке все три буквы «е» обозначают звук /э/, в первом случае (в слове «ей» )– сочетание j + «э». Этот же мотив полета, расширения и преодоления границ закреплен за звуком «а». Ассоциации звука «а» с миром небесным устанавливаются прежде всего благодаря тому, что этот звук и близкий к нему ослабленный /а/(Λ) присутствуют в ключевом слове стихотворения «заря» [зΛр’å].
В программном стихотворении «Как беден наш язык», написанном за пять лет до смерти, поэт дал достаточно точное определение своего творческого метода:

 Лишь у тебя, поэт, крылатый слова звук

Хватает на лету и закрепляет вдруг

И темный бред души, и трав неясный запах…

А. Фет сполна обладал этой способностью под­метить случайное, мгновенное и перевести его в «момент» вечности.